Во имя рейтинга - Страница 40

Парис поцеловал Елену посреди цветущего сада, разбитого во внутреннем дворике приамовского дворца, сказал, что ждет ее, и удалился в свои покои. Красотке же захотелось еще немного подышать свежим воздухом, и она принялась бесцельно бродить по саду.

Главный повод к Троянской войне гулял по травке и нюхал цветочки. Не слишком они с Парисом похожи на влюбленную парочку.

Я наблюдал за Еленой уже третий раз, и все три раза она плакала. Как только думала, что оставалась одна и никто ее не видит. Вот и сейчас глаза Красотки оказались на мокром месте.

Кусты расступились, и в поле зрения появилась Кассандра.

Вот кому я действительно сочувствую.

Знать все, видеть падение родного города и собственную незавидную участь, кричать об этом во весь голос и не быть услышанной — что может быть хуже?

Дэн сказал, что по одной из классических версий Кассандре никто не верил, потому что в рот ей плюнул разгневанный Аполлон. Ну и замашки у этих греческих богов.

— Радуйся, Елена.

А та даже не успела вытереть слез. В данный момент традиционное приветствие звучало как издевка.

— Сегодня дивный день, — сказала Елена.

Голос ее дрожал. Это ж дикая ответственность — знать, что из-за тебя, по крайней мере отчасти из-за тебя, десятки тысяч мужчин будут резать друг другу глотки.

Правда, не было бы Елены, нашелся бы другой повод.

Герои играют в войну. Герои строят империи.

— В Трое мне дышится легко, — добавила Елена.

— Мне тоже, но дни Трои сочтены, — сказала Кассандра.

Она не уставала вставлять свои мрачные прогнозы даже в беседы о погоде. Неудивительно, что последнее время троянцы стараются избегать ее общества.

— Поболтаем по-девичьи?

— Меня ждет Парис…

— Я не задержу тебя надолго. По сути у меня только один вопрос.

— Они придут за мной. Они уже в пути.

— Я хотела спросить не об этом. Мне интересно почему.

— Почему что?

— Почему Парис. Я видела Менелая только мельком, во время пребывания ахейского посольства, и не могу судить, что он за человек, но я прекрасно знаю Париса. Он — славный мальчик, красивый, сильный, храбрый, всегда был покорителем сердец, но все же он мальчик. Такая женщина, как ты, достойна лучшего.

— Лучший занят.

Дэн

— Я уже ничему не удивляюсь, — сказал Макс. — Вот ничему, совершенно. Елена не любит Париса. Что дальше? Явление Зевса народу? Гектор, убивающий Ахиллеса? Одиссей, возвращающийся домой за два дня? Извиняющийся перед Приамом Агамемнон? Кто такой этот Гомер, в конце концов? Чего он там понаписал? Что за бред богоравный? Ну Афродита малость ошиблась, ну не любит Елена Париса. Кого она тогда любит и на кой черт сбежала в Трою? Не понимаю я этих женщин.

— Полагаю, что, говоря о лучшем, который занят, она только что ответила на твой вопрос, — сказал я.

— Да? И кого она имела в виду?

— Я думаю, что Гектора.

— Чтоб я сдох.

— А что, вполне логично, — сказал я. — Это объясняет, почему она здесь, а Парис ждет в покоях, почему они занимаются сексом раз в неделю, почему Красотка стала в три раза больше плакать после отплытия флота Трои. И почему она бросает странные взгляды на Андромаху. Это — зависть.

Реалити-шоу «Троя»

Троада. Пять дней до высадки ахейского войска

Елена и Кассандра

— Бедная девочка, — говорит Кассандра, обнимая Елену за плечи.

— Ты никому не скажешь?

— Конечно нет, — говорит Кассандра. — А если и скажу, кто мне поверит?

Елена ударяется в слезы.

— Для Менелая я была только трофеем, — слышится сквозь рыдания. — Очередным призом в борьбе за власть. Он никогда не любил меня, и наш брак был политическим союзом, не более. Менелай — грубый солдафон, он волочится за каждой женщиной, свободной или рабыней — все равно. Он отвратителен.

— Гектор тоже солдат.

— Я увидела его, когда они с братом приезжали с посольством в Спарту, еще до этой глупой истории с яблоком. И сразу поняла, что без него моя жизнь пуста и бесцельна. Когда он уехал, я не могла найти себе места, часами сидела у окна и смотрела на море, в сторону Трои… Я не знала, что мне делать.

— И со следующим посольством приехал его брат.

— Да. Мальчишка, как ты говоришь, но в его жилах течет кровь моего героя. Вскружить Парису голову было легко, и Менелай особо не возражал, когда мы оставались наедине. Он и его брат давно искали предлог поднять Ахайю на войну с Троей.

— Тебя это не остановило? — Странно, но упрека в голосе Кассандры не слышно.

— Как видишь, нет. Доводы рассудка бессильны перед доводами любви. И я… Тогда я не думала о последствиях и позволила Парису себя увезти. Это было как наваждение…

— Здесь ты тоже несчастна, Елена.

— Это не так. Я счастлива, Кассандра. Эти слезы — слезы счастья. Я живу с ним под одной крышей, дышу с ним одним воздухом, вижу его почти каждый день… Видела, пока он не отплыл. И мне все равно, что он женат на другой, что он — человек чести и никогда не взглянет на жену своего брата, как на женщину. Я — дура, да?

— Нет, ты просто влюблена. Зачастую это очень похоже.

— Андромаха… Она мне нравится. Она хорошая и добрая, и их малыш… Он такой милый…

— Да. И она добрая, и он милый.

— Я боюсь за Гектора. Война грядет, а он руководит нашей армией… Он слишком храбр и не щадит себя. Я боюсь, что его убьют.